всё ли равно, какими войдём мы в летопись? (с)

«…Зоя оказалась не такой, как думалось Нелли. Кондиционер пашет на износ, за стёклами плавится июль, а от ведьмы исходит прохлада. Лицо спокойное, макияжа нет, ногти стрижены коротко, никаких украшений. Всех странностей — тату-спираль на левой руке.
Зоя выслушала её: вся жизнь, мол, наперекосяк, будто где-то свернула не туда. Ведьма прикрыла глаза, а потом вспыхнула спираль — оказалась не татуировкой вовсе.
— Есть место… — тихо сказала Зоя. — Доберёшься — исправишь всё…»

Я долго думала, что делать с этим рассказом, и наконец решила просто выложить его на сайт. Потому что там — в недрах мировой сети, на всеобщем обозрении — ему самое место. Не вижу смысла куда-то пытаться его пристроить, он родился свободным. И целевая аудитория у него, хи-хи, соответствующая, и написан он был больше в шутку и уж точно не всерьёз.
Пара человек вроде признавались, что где-то даже узнали себя. Ну… это не моя вина, «я рисую, что вижу». :) Могу сказать только, что я себя тут не узнаю.
«Интернет стал для меня восходом солнца над прериями: жизнь заиграла новыми красками, и внезапно обнаружилось, что молодых талантливых авторов в стране и ближнем зарубежье — те самые легионы, и что уж на внимание таких же ушибленных ты всегда можешь рассчитывать. Главное — не упустить момент.
И я не упустил. Мои тексты висели на каждом сайте, готовом эту писанину терпеть. В конкурсах я участвовал столько, сколько они существуют, причём старался приткнуться в каждый заход, хоть фигню какую, да написать. Иногда — даже проходил в финал, на последние места. Никогда не «вскрывался», зато свою будущую тронную речь — однажды я бы обязательно её произнёс — продумал за эти годы до буковки. Критику читал прилежно, хотя, по большей части, она была нелицеприятной. Знаете, уверен, кто-то из читающих эти строки лично оскорблял какие-нибудь из моих рассказов. Но я не обижаюсь, честно. Я могу признать, что они редко бывали хороши.

«Далеко-далеко от гор Клиноравнинья лежит страна Бокапания, населённая бокапанцами, существами сколь отвратительными на вид, столь же несчастными и ограниченными. Обыкновенно жизнь среднестатистического бокапанца вращается вокруг колбасного склада, Пиявского пруда (да, там много пиявок, это правда, но много и трёхголовой рыбы, что немаловажно для экономики Бокапании) да поклонения очередному второстепенному злодею.»

"Пророк явно не желал преодолевать многочисленные препятствия, добираясь до дракона. Выбранный им лаз мало того что оказался широким и удобным, так и тёмным оставался недолго, уже вскоре в потолке стали попадаться трещины, через которые сочился бледный утренний свет. Коридор периодически сворачивал, но не ветвился, заблудиться в нём было невозможно. И через полчаса мы увидели впереди тусклое светлое пятно – выход.
Лаз привёл нас к странному разлому – будто горы здесь отодвинулись друг от друга, образуя систему карнизов и площадок. Догадаться о ней было просто невозможно, глядя на гору с той стороны, откуда мы пришли. Наверное, увидеть это местно можно было лишь сверху. Свет падал вниз неровными полосами и пятнами, огибая все эти карнизы, а главное – тело огромного существа, что мирно спало здесь уже который год.
Дракон занимал несколько уровней, его огненного цвета хвост спускался вниз, к нашим ногам, обвивая естественную колонну недалеко от выхода, шесть тонких, длинных лап цеплялись во сне за разные выступы, голова покоилась где-то высоко, снизу мы видели лишь гребень, на который падали лучи рассветного солнца, отражаясь от бледно-рыжей, блестящей кожи. Такого же цвета крылья были сложены и обвивали нежно-розовый живот, мерно поднимающийся и опадающий.
-Он прекрасен, правда же? – с чувством прошептала Зина.
Все мы закивали в ответ, даже Зеке, жадно рассматривающий дракона, не стал возражать ведьме. Да и не о чем было возражать.
-Я думал, это будет какая-нибудь пещера, - всё же прошептал он.
-Нет, драконы не любят пещеры, - ответила Тисса.
Хвост дракона слегка шевельнулся, потом одна из лап как будто сжала уступ посильнее, дракон, вздохнув, медленно поднял и опустил хвост.
-Пора нам обратно, - сказал я, для верности подталкивая кого-то к выходу и не сводя глаз с продолжающего шевелиться хвоста.
-Ты же не думаешь, что он нам что-то сделает? – насмешливо произнесла Зина уже в коридоре.
-Я думаю, у них с погонщиком двусторонняя связь, - ответил я, и был прав, потому что ведьма тут же сникла, будто только что вспомнила об этом. Почему-то именно в этот момент я подумал, что, может быть, ей вовсе и не сотни лет, может быть, она действительно ещё очень молода. Наверное, колдуны не рассматривали пророка как угрозу, раз послали сюда Зину, а не кого-то посерьёзнее."

"В качестве ролевой модели я выбрал Нила Геймана. Хотел бы я сказать, что с этого всё и началось.
Увы.
Началось всё намного раньше. Да, это клише, зато правда.
Писателем я хотел стать с детства. Родители называли меня «ушибленным». Школьная подружка говорила, что лучше бы мне быть бандюком (рос я в 90-е, как вы тут же догадались), но я точно знал, кем хотел быть.
Однако – как-то не складывалось.
По литре у меня была стабильная тройка, но ею я даже гордился: школьные сочинения – не та тема, за которую люди становятся пушкиными и толстоевскими, других столь же известных авторов я тогда не знал. В школьные учебники я планировал попасть другим способом и, сидя на задней парте, писал душещипательные истории Одиночки – главного героя моего тогдашнего времени.
У Одиночки были один глаз, шрам в пол лица, катана и тёмное прошлое. В детстве у него убили родителей, сестру и всех соседей по деревне, поэтому бедняге пришлось стать ниндзя. Уверен, вы слышали о таких историях. Они всегда заканчиваются плохо. Вот и я знал, что однажды Одиночка падёт в неравной схватке с легионами тьмы, но до этого его ждали невероятные приключения.
Жаль, впоследствии при моих многочисленных скитаниях по съёмным квартирам те истории потерялись, канули среди обёрточной бумаги и обрезков шпагата.
[...]
Какое-то время я добросовестно пытался представить, что б я делал и чувствовал, будь я Нилом Гейманом, но дальше подсчёта гонораров дело не шло. То есть я не думал, что это было всё, чем Гейман занимался, он же должен был, как минимум, есть и спать, но ничего в голову не лезло.
Я разозлился, взял какой-то огрызок бумаги, нащупал в ящике карандаш и стал писать сочинение на тему: «Если бы я был Нилом Гейманом….», только почему-то не от своего имени, а от лица какой-то школоты
«Если бы я был Нилом Гейманом, — писал тринадцатилетний пацан, — я бы скупил в Стиме все игры и подарил бы себе, то есть мне – Васе. А потом бы я пошёл к своему знакомому голливудскому режиссёру и заставил бы его снять меня, Васю, в фильме «Железный человек – 7». И чтобы у меня был костюм, который летал».
Я потряс головой и начал заново:
«Если бы я была Нилом Гейманом, — писала девица, вступающая в пору полового созревания, — я бы соблазнила Джонни Д. А потом написала бы об этом фанфик. И чтобы Джонни был бы как будто капитан Джек Воробей, а я – как будто…»
Я рассвирепел и бросил карандаш в стену. Ясно одно: я бездарен настолько, что даже тупое упражнение в тупой книжке сделать не могу. Куда я лезу вообще? Кто я такой? Даже карьера литературного негра мне не светит.
[...]
Это был сухощавый, немолодой человек со шрамом во всю левую щёку, один глаз у него был затянут бельмом, а второй смотрел внимательно, цепко, изучая и запоминая каждую деталь во мне. Одет человек был в чёрное трико и какую-то робу, слегка смахивающую на короткое кимоно.
-Занзибу? – произнёс человек, и я вылупился на него как барашек на новые воротца.
-Занзибу? – настойчиво повторил человек. – Это ты?
Ах да, я ведь не сказал вам, что в детстве придумал себе дурацкий псевдоним. И, разумеется, этим псевдонимом был «Занзибу».
В моей голове поехали маленькие паровозики, издававшие жалобные и протяжные «ту-у-у-и! ту-у-у-и!»: если я – Занзибу, то этот мужик с одним глазом – Одиночка собственной персоной, иначе и быть не может. Я открыл рот, чтобы высказать это предположение, а может и выругаться, но вместо этого меня стошнило зелёным желе.
Меня рвало и рвало, пока всё желе не покинуло мой желудок навсегда, а Одиночка невозмутимо наблюдал за этим. Под конец он одобрительно заметил:
-Хорошо. Твоё тело само избавилось от дивергента. Теперь охотник нас не отследит.
-Что? – спросил я, вытирая рот рукавом толстовки. – Кто? Да, Занзибу – это я."

"это все равно как летом в чистую ночь выехать на машине из города и ехать до тех пор, пока его огни не погаснут, а потом остановиться, выйти на дорогу, закинуть голову вверх - и увидеть, что на небе тысячи, миллионы звезд, о существовании которых ты забыл.

вот зачем.

и теперь, когда я это знаю, мне кажется, что я всегда это знал, но только забыл. похвали человека, если есть за что. дай ему понять, как ты к нему относишься. включи ему свет, ему темно.

не жди взаимности и благодарности, ты здесь не для этого.

просто немного подожди и закинь голову вверх.

вот зачем. "

«-Это интересная работа?
Выбирает, на кого ему учиться? Посредник - это деньги, как известно… и, как известно, это - скука. Чем мы занимаемся? Подготавливаем встречи, собираем и структурируем необходимую информацию, помогаем сторонам прийти к соглашению, следим за регламентом, при необходимости - гасим эмоции, предупреждаем ссоры, примиряем и утихомириваем. Естественно, любые психическое вмешательство - в пределах, дозволенных законом. Девиз нашей фирмы: "Мы прекратим вашу вендетту!"
-При определённом складе ума - да, - говорю я, забирая кофе, - но тебе вряд ли придётся по душе.
Кстати, ходят слухи, что некоторые фирмы ведут нечестную игру, чаще, впрочем, в периферийных мирах, не рискуя заниматься этим в Центре, где все серьёзные люди на вмешательстве собаку съели. Нечестная игра - это когда посредник, который призван быть независимым наблюдателем, подыгрывает одной из сторон. Со временем, проработав несколько лет в нашей сфере, понимаешь, что такое мнение достаточно далеко от истины: заказы на нечестную игру принимают не "некоторые", а все поголовно, и в Центре сделок, заключённых таким образом не меньше, чем в других. В абсолютном значении не меньше, я имею в виду, в процентном же.. ну, скажем так, в маленьких мирах дела, решаемые с привлечением посредников, пока не так часто встречаются, а решаемые честно - практически никогда.
И, сказать по правде, в нашем мире серьёзные люди давно научились защищаться от нечестной игры; чтобы обойти такую защиту, нужны хорошие специалисты».

«-Николас, Ада, - к ним «подплыл» один из оплотов системы. – Надеюсь, вы уже познакомились? Вот бумаги по вашему делу.
И он ловко бросил на стол Николаса коробку с документами.
-Постой, это по какому делу? – Николас ухватил за рукав быстренько развернувшегося менеджера. Тот мягко высвободился и, аккуратно разгладив ткань рукава, довольно ответил:
-А по тому самому, господин главный эксперт.
Ответ был настолько малоинформативным и в то же время пугающим, что Николас скосил один глаз на подсунутую ему коробку, вторым стараясь не выпускать менеджера из виду.
-Это ещё что такое? – возмутился Николас, разобрав надпись на крышке. – Я на такое не подписывался и не подпишусь, ещё чего! Поищи другого блаженного на своё «Дело о мозге»!
-Вы, может и не подписывались… - туманно ответил менеджер, расплываясь в очень довольной улыбке.
-Что случилось? – спросила Ада.
-Ты у этого мошенника что-то подписывала? – спросил Николас, уже зная ответ».

«Николас подобрал крошки с блюда, проглотил их и пришёл в себя.
-Слышал я об этом мире: там живут одни москиты и ядовитые лишайники, - сообщил он, оглядываясь по сторонам. Проверял, как изменилась обстановка за время его "отсутствия": профессиональная привычка, своего рода рефлекс.
-Недавно выяснилось, что москиты были предразумными. Три месяца назад у них произошёл качественный скачок по неизвестной причине…
Посредники снова переглянулись; так как теперь пирожные были уничтожены, переглядывание вышло полноценным. Неизвестная причина Николасу была, увы, известна, и звалась она сэр Максс; сэр Задавака как раз три с половиной месяца назад побывал в мире москитов и изменил последний самым прискорбным образом. Всё это Николас мысленно сообщил Аде, пока Тарусий в очередной раз взял паузу для меланхолического вздоха. Плавающий мозг удивительным образом оказывался причастен к большинству фатальных случайностей в Связке. Если бы благословенные ограничительные законы пространства и времени не ссужали поле его разрушительной деятельности, от Связки Миров давно бы остались только туннели переходов.
-Они обрели разум, создали новую расу, созвали Учредительное собрание, - закончив вздох, Тарусий продолжал свою речь, - и подписали Стандартное Соглашение. Кроме того, они потребовали компенсацию за десятилетия "эксплуатации природных богатств" их мира…
-И что оттуда вывозили? - с непроницаемым видом спросил Николас.
Тарусий вяло поморщился и ответил неохотно:
-Яйца этих москитов… или как там называется то, что они откладывают? Икра?
-Нет, это у рыб, - машинально поправила Ада и тут же спохватилась:
-Пожалуйста, только не говори мне, во что вы их добавляете на кухне! - с брезгливостью и отвращением поспешно воскликнула девушка.
Тарусий пожал плечами; как всякий кулинар и - хуже того - владелец заведения общественного питания, он придерживался твёрдого убеждения, что белок - есть белок, не важно, насколько отвратительна его форма.».

«-Соль в том, - сделав над собой усилие, Тоба заговорил серьёзно, - что около десяти лет назад мои родственники усыновили маленького сироту из Трёхтравья. Теперь настал момент, когда ребёнок должен вступить в права наследования.
-Он король материка, - вставила Анна. - Бастард. Его старший брат умер, а дядя отказался от престола. Он теперь единственный наследник.
-Всего одного материка, - возмутился Тоба.
-Там всего один материк, - отрезала Анна.
Тоба пожал плечами:
-Кто ж знал-то, что так обернётся.
Анна закатила глаза.
-Короче, твои родственники сделали инвестиции в сироту и теперь хотят собрать урожай, - заключил Николас.
-Хотели, - поправил Тоба. - Причитающуюся им пятую часть. По закону!
-Но аборигены Трёхтравья не согласились. Не удивительно.
-Да, но они такие тихие… слабые. Я думал, переговоры пройдут лёгконько-лёгонько.
-Но? - спросила его Ада.
-Но у них есть способность к созданию ментальных композитов, - ответила за него Анна. - Они создали ментального посредника - жуткую химеру, настоящего монстра. И он нас едва не съел - в буквальном смысле. В общем, дело мы проиграли.
-Печальные неудачники, - сказал Николас. - От нас-то вы чего хотите?
-Дело в том, - Анна вдруг хихикнула, - Тоба несколько опозорился, и родственники наложили на него… м, епитимью. Поскольку вложения не окупились, они теперь обязали Тобу кормить и поить сироту, пока тот не встанет на ноги.
-Всё ещё непонятно… - начал Николас.
-Мы в отпуск уезжаем, - быстро ответил Тоба. - Планировали давным-давно. Присмотрите за ребёночком, а? Он тихий и ласковый.
-Ну знаешь ли, - сурово отрезал Николас.
-Хорошо, - одновременно ответила Ада. Они вопросительно посмотрели друг на друга».